С террасы кафе открывается вид на соседний дом. Большое окно-витрина на первом этаже заклеено бумагой, но лоскут оторван, так что можно при желании заглянуть внутрь.
Мимо идут два негра. Один вдруг останавливается у заклеенной витрины и, приникнув к смотровой щели долго-долго разглядывает происходящее внутри. Товарищ его дергает, пихает и торопит, наконец, получает возможность поглядеть и тоже надолго там зависает. В это время из-за угла выходит третий негр, видит такое дело, останавливается, ждет, пока эти двое отойдут, дождавшись своей очереди, тоже долго-долго смотрит. Наконец, уходит, насколько я могу разглядеть, в состоянии глубокой изумленной задумчивости. Они все трое примерно так выглядели, когда отворачивались от зрелища, открывшегося им.
У Хармса негров было бы штук десять, как минимум, но тут обошлось тремя. Однако мне хватило, чтобы, едва дождавшись сдачи, метнуться к заклеенному окну и припасть пытливым оком к дыре.
Внутри, в совершенно пустом помещении с белыми стенами, на белом табурете сидел мужык арийской масти и красил чорный-чорный манекен белой-белой краской.