"Кафе мит мильх", - говорю я, потому что все-таки очень нужно выпить кофе, беру огромную пузатую чашку и иду на веранду. "Цу кальт! - кричит мне вслед старик. - Цу кальт!" Очень холодно им в плюс десять, понимаете ли. Баварцы, изнеженный народ, что с них взять. Потом, четверть часа и сигарету спустя, несу чашку обратно, чтобы не выскакивал бедняга на лютый мороз. Певучие клиенты дождались заказа, жуют молча, только один совсем уж древний бородач в углу выводит рулады чтобы, значит, народу без музыки не скучать.
Небесная Лестница, ведущая с Хохштрассе вниз, к озеру Шторнберг, и примыкавшая раньше к территории виллы Вальберта - мне ли не помнить, как лазали мы через ограду - все еще существует, только отделена теперь от виллы двумя чужими палисадниками.
Нет занятия увлекательней, чем подглядывать, как меняется этот не самый пластичный из миров, восклицая про себя: не безнадежен! Все-таки не безнадежен!
