так вот, когда я о ней все-таки думаю,
я думаю о книгах, которые читают люди в больницах. Особенно в таких, непростых, страшных больницах - ну, вы знаете. Ну и вообще во всех. И дома в кровати, неважно, короче. Что читают люди, когда сильно болеют, точка.
Понятно, что все разное, понятно, что зависит это чаще от того, кто к чему привык, кто как умеет развлекаться (и отвлекаться).
Но все равно, мне очень важно, что читают люди, когда хотят не умереть.
Если бы был хоть какой-то смысл устраивать литературные пузомерки (нет такого смысла), это - единственный критерий, к которому можно прикладывать портновский метр: как часто читают эту книжку люди в больницах? И сколько тех, кто читал эту книжку, остались в живых? А скольким стало немножко меньше страшно? А скольким стало не страшно совсем?
Могу себе представить такую пузомерку, да уж, обхохочешься.
И ведь не то чтобы я такой охуенный гуманист. И не то чтобы чужая жизнь для меня была такой вот прям ценностью, что обосраться. Ну типа немножечко ценность, да. Но обосраться по этому поводу - нет, нет и нет.
Но меня совершенно завораживает победа над смертью. Когда маленький смехотворный комочек нежных, ненадежных кишок - хоп! - и вдруг побеждает смерть. Понятно, что ненадолго. Понятно, что успех хрен закрепишь. Но выиграть всего один раунд у такого тяжеловеса - это уже немыслимо. Невозможно. Невообразимо. И когда случается, я - ну прям вообще. Хренею. Смотреть бы и смотреть. Ради этого, может быть, вообще все. Ну, или многое.
И вот люди в больницах. Слабые, перепуганные вусмерть, в обстановке этой, как будто специально созданной для дополнительных мучений. Читают. Книжки. Дурацкие и не очень, всякие. И некоторые так зачитываются, что забывают, что надо страдать и бояться. А потом даже как-то проебывают возможность умереть в страхе и муках. Понятно, что будут потом другие возможности. Но пока - нет.
Для меня это очень важная задача литературы. Не единственная, но очень важная именно для меня, сегодня, сейчас, понятия не имею, как будет завтра, но это неважно совершенно.