Теоретически говоря, гадость жуткая. Но мне было вполне вкусно. Великое все же дело - гармония.
А человек шесть моих живых дружищ, пренебрегающих электронными коммуникациями, завтракают теперь медово-молочным кофе по рецепту странствующих
hatifnatten. И, между прочим, совершенно счастливы. Решено, пойду в проповедники.В LJ, меж тем наступила смерть комментария, вместо положенной в приличном обществе смерти автора. Белое, как сладкий сон Кзимира Малевича, безмолвие, белый лист, с которого можно бы начать все заново, если неймется. Представители многих прекрасных мировых культур в разное время полагали белый цветом траура.
Теперь понятно почему.