- Счастливым может быть, разве только, святой, - говорю. - Да и то, пока он сидит в горах Лао, в нужной какой-нибудь, подходящей для счастья позе, правильными мудрами пятерни раскорячив. Вот спустится с горы в мир, и, знаешь, нет у меня уверенности, что счастливое состояние долго будет длиться.
- Мир его съест, - кивает Л. задумчиво. И добавляет почти с энтузиазмом: - Мир нас всех ест.
- Знаешь, - говорю, - при таком раскладе молиться можно только об одном: чтобы нас хорошо приготовили.
- Да, - соглашается. - И чтобы хорошо съели.
- Ну да, - подхватываю. - По крайней мере, чтобы их не стошнило.