Кроме болезней тела бывают еще болезни судьбы. Но это отдельная телега, не всякий паравоз ее утащит.
Когда я вырасту, стану пророком, который поднимается на гору, утвердившись там, понимает, что говорить, в сущности, не о чем - и с легким сердцем спускается обратно.
Здесь важное словосочетание "с легким сердцем", прочее - понты, да литературщина.
Иногда вспонимаю, что лучшее в моем журнале - некоторые чужие комментарии к некоторым моим записям. Думаю, хорошо бы раз в неделю/месяц все эти шедевры вытаскивать наружу, в виде дайджеста какого.
Ан фиг.
Времени нет, интернет дайлапный, а скоро и того не станет. И фиг бы с ним.
Сутки назад у меня не было ничего, кроме собственного кукиша. Это прекрасное, почти священное состояние, надо сказать.
Теперь не то, теперь у меня есть несколько гор барахла. И што ж?
И, да. Все же хорошо, что москвичи столь единодушно выбрали Лужкова. В последний момент мне могло бы сдуру показаться, что покидать этот город - событие печальное. А так - счастье. Нечеловеческое, как бы не, как бы ни. Гори все ультрамарином.
Времени вот нет совсем, кажется. А спать бы надо, долго. Возможно, всегда. Вместо.