Ярость и гнев - первая, естественная, утробная моя реакция на всякое проявление глупости человечьей. Т.е., на девять событий из десяти, в среднем. Прежде было, скажем, девятьсот девяносто девять из тыщщи, но в последнее время удалось свести к минимуму общественные свои связи. Полегчало. Всего-то девять глупостей из десяти; примерно пять из этих девяти - мои собственные, было бы из-за чего на мировом древе распинаться...
Приступы неконтролируемой ярости, как рассказывают, привносили приятное разнообразие в жизнь моего блудного эстонского прадеда (мамин дедушка) и буйного польского деда (папин отец). Прирожденные берсеркеры они у меня. Счастье, что увидеться нам всем не довелось: небось, поубивали бы друг дружку, а теперь я их заочно люблю и, конечно, романтизирую. Мне приятно думать, что там, в мире Асуров, у нас семейная династия. Дедушки дадут мне фамильный парабеллум и покажут, куда нажимать.
В отличие от дедов, я стараюсь вести себя прилично. И ведь получается, почти всегда. Все более-менее под контролем. Вовремя сделанный хладный смайл спасает кучу времени и нервов. Дыхательные техники очищают организм от обломков внутренних разрушений. Чувство юмора позволяет получать гнилое интеллигентское удовольствие от этих незамысловатых процедур. Но внутренняя честность требует, конечно, совсем иного поведения. Первый сладостный миг ослепительной ярости чудо как хорош. Зубы чешутся, как у щенка. Самоконтроль - разновидность вранья, как ни крути. Хотя полезная, конечно, в быту наука.
Против природы не попрешь. Дедушки могут на меня рассчитывать - some time, next life.
