Скандинавские авиалинии рулят, да.
При этом некоторые жители Мадрида ходят в шубах и сапогах. У них, блядь, зима. И точка.
Правда некоторые другие жители Мадрида ходят в футболках. Для равновесия, очевидно.
Путешествия, если правильно их использовать, становятся приключениями сознания. Затем и нужны.
"Я, прекрасный, на фоне..." - такой традиционный подход лишает путешествие всякого смысла. "Я, прекрасный, на фоне собственного сортира" - дает тот же результат при значительной экономии средств и времени.
Для начала - никакого "меня прекрасного". Без этого, как известно, приключения сознания быть не может. Щепотка неизвестного вещества, которую бросили в котел - не то с приворотным зельем, не то с паэльей - вот чем надлежит быть путешественнику. Как минимум две восхитительные лаборатотрные работы следует проделаеть ему в этом котле - узнать, во что на этот раз превратится он сам, и заодно поглядеть,как влияет его присутствие на содержимое котла. Второе задание мало кому удается выполнить, но попробовать стоит, как и во многих других делах, ради самого процесса.
Старая шарманщица сидела на оживленной улице с пустым блюдцем, если слушать внимательно звуки ее шарманки, видишь, как разноцветные стеклянные карлики пляшут на тротуаре; то есть, это я вижу, насчет других слушателей ничего не известно мне. Зато известно вот что. Стоило бросить старухе монетку, вокруг тут же собралась толпа, пролился звонкий денежный дождь. У меня легкая рука здесь, в Мадриде, сейчас, утром, 10 февраля - никакой практической пользы от этого знания, зато сколько пользы шарманщице. Ну и мотивчик ее остался при мне навсегда - законная добыча.
Струнный квартет на узкой темной улице, куда не проникают лучи полуденного солнца, выжал из меня две с половиной слезы - это очень много. Очень. Два евро пятьдесят центов легли в алое чрево пустого футляра - честная цена, евро за слезу, как и положено в базарный день, в условиях рыночной экономики.
И еще о музыке. Несколько кварталов следовать за автомобилем, неспешно ползущим в пробке, потому что в салоне играет музыка, задающая совершенно особый ритм дыханию и всем прочим телесным делам - такого со мной еще не бывало. Крысолов сменил дудку на электронную аппаратуру и то ли пробрался на местную радиостанцию, то ли записал наконец сольный диск; впрочем, одно другому не мешает. Музыка в какой-то момент все-таки закончилась, оставив меня в некоторой растерянности - а когда же в море заходить будем? Впрочем, никакого моря здесь нет. И даже реки путевой.
Зато есть улицы, чего ж еще.
Здесь, в Мадриде, моя голова все время наклоняется чуть вправо, и заносит меня все время вправо - если не контролировать жестко процесс перемещения в пространстве, а идти, куда ноги несут. Это совершенно бессмысленная информация, но незначительные, в сущности, перемены, произошедшие здесь во мне, не бессмысленны, как любые перемены. Они должны случаться очень часто, как можно чаще - вот это очень важно.
Этот город открыто смеется надо мнойю Не хохочет, но хихикает ехидно, подмигивая, впрочем, вполне по-свойски. Знает, что я собираюсь ехать дальше, в Гранаду, поэтому поселил меня возле станции метро Sevilla, чтобы по несколько раз на дню ходить туда-сюда по calle de Sevilla, напевая неизбежное в такой ситуации: "От Севильи до Гранады", - не отвертишься от клоунского репертуара. Приговорил меня обедать в кафе "Мяу", с кошками на окнах, где фирменный салат, тоже "Мяу", разумеется (- Чего желаете? - Мяу, сеньора, мяу) - огромная тарелка рыбы, среди которой робко прячутся зеленые листья чего-то там. Полдюжины, не больше. Кошачья мечта, натурально. Привел в переулок, где дверь в дверь соседствуют секс-шоп, художественная лавка, букинист и магазинчик, где торгуют щенками, попугаями и крольчатами. И практически за шиворот поволок дальше, в прекрасные трущобы, где все стены, двери и жалюзи изрисованы графити и бродят прекрасные мулатки в шубках и шлепанцах на босу ногу. Меня, к слову, в любом городе немедленно заносит в живописные трущобы, даже если я в кои-то веки возмечтаю выйти на местный арбат; впрочем, я вряд ли когда-нибудь действительно всерьез соберусь проделать такое со своей жизнью.
Возле музея Прадо - ботанический сад. Нетрудно угадать, каков был мой выбор - если учесть, что у входа в музей выстроилась очередь, а в ботаническом саду никого. К чертям собачьим все это ваше высокое искусство, в ботаническом саду зацвели крокусы, желтые и лиловые, желтые и лиловые крокусы, о господи. Желтые. И лиловые.
Ну и вот.
