Мне удалось походя ляпнуть некоторую фундаментальную штуку, которую собеседница моя, ясное дело, не поняла, да и мне понадобилось несколько дней, чтобы врубиться и более-менее четко сформулировать.
Фишка в том, что всякий художественный жест - не просто демонстрация намерения изменить реальность и указание направления изменений. Это еще и действие (как правило, бессознательное), пронизанное соответствующим намерением*.
Поскольку современный человек (в том числе, художник) существо хлипкое и, скажем так, не очень могущественное, изменения в реальности происходят минимальные, стороннему наблюдателю (а зачастую и самому художнику) не заметные, да и те далеко не всегда. Тем не менее, вопрос стоит именно таким образом. Демонстрация намерения изменить мир и указание направления - как минимум.
Поехали дальше. Получается, что для всякого потребителя искусства любимые тексты, картинки, мелодии и т.п. - варианты желательной, или хотя бы приемлемой новой реальности. Обещание изменений, которые нас по тем или иным причинам устраивают. Потребитель этими телегами, как правило, не заморачивается, не отдает себе отчет, о чем идет речь, оперирует категориями "нравится - не нравится", "мое - не мое", или подбирает соответствующую аргументацию, убедительную, по крайней мере, для внутреннего употребления.
Собственно, беда тут только одна: все, и авторы концепций изменения реальности, и
И теперь, кстати, ясно, почему столь яростно спорят о вкусах. Откуда такие страсти вокруг незначительных, на первый взгляд, вещей - текстов, картинок, песенок. Всем действующим лицам кажется, что они участвуют в дискуссии об искусстве, а спорят при этом, ни много, ни мало, о власти над миром. Споры, конечно, сугубо теоретические. Но даже это в некоторых случаях - до поры до времени.
Вот оно как.
________
* вспоминая Кастанеду, нельзя не добавить, хихикая, что в данном случае речь идет о вполне себе сгибаемом намерении, очень даже сгибаемым - в подавляющем большинстве случаев.
← Ctrl ← Alt
Ctrl → Alt →
← Ctrl ← Alt
Ctrl → Alt →