В последний жаркий день текущего (восхитительного) лета старый верный туфель вероломно натер влажную ступню; поскольку с позором возвращаться домой на такси не хотелось, пришлось вломиться в ближайший магазин, где среди кучи мутной хни и шикарных башмаков, вперемешку, обнаружились несказанно прекрасные летние сапожки из мягкой ткани, пропитанной, впрочем водоотталкивающим составом – черные, расписаные черепами. Для полного комплекта пришлось взять бандану – белую, в черных черепах. Из нее вышел шейный платок всем на зависть.
Хожу по городу в этой несказанной красоте, и город приветливо скалится черепами – давно мы с миром не находились в столь упоительной гармонии.
Удрав от такого счастья на Нерингу, в заказанную через интернет гостиницу – потому как нет у меня сейчас душевного задора дружить с квартирными хозяйками – обнаруживаю, что гостиница несказанно прекрасна, а что в пятидесяти метрах от кладбища – так это потому что я сдуру не переобумшись. Быват.
На самом деле я не люблю такого рода заигрывания со смертью через присвоение ее символики, есть в этом какая-то дурная бравада. Но оно само вышло.
***
Йодкранте – это такой поселок на Неринге. Мне сказали знающие люди, что тут не надо селиться, потому что он слишком пряничный, и много пьяных немцев. А мне когда говорят, что чего-то не надо, я именно это обычно и делаю. Пряничный городок, пьяные немцы – щастье же!
Не, ну честно говоря, меня название заворожило и картинки в интернете. И что от парома ехать всего 17 километров, а не 50, как в Ниду. После того, как с утра проедешь триста, это довольно важный аргумент.
И гостиница возле кладбища, да. На улице Мишко. То есть, кладбище, надо понмать, тоже на улице Мишко. И похоронены там плюшевые медведи. Их призраки, надо думать, придут утешать меня в ночи*.
А пьяных немцев тут всего два. Зато оба, честное слово, носят тирольские шапки с перышками. Они шли по набережной и очень громко ругались: «Шайзе, шайзе!» - а это, как известно, круче даже, чем хэндехох и гитлеркапут.
Вообще-то материализация моих мыслей о пьяных немцах могла бы выглядеть не настолько карикатурно. Впрочем, ладно, дареной материализации в шайзе не смотрят. Пусть их.
Из смешного здесь еще есть памятник забитому на все болту. Натурально болт, большой и толстый, забит он на постамент, исполненный в виде трех красных кусков мяса, отдаленно напоминающих сердца. Фотографировать его мне не позволили принципы: не желаю тиражировать ужос. Вместо забитого болта буду делать картинки про закаты, облака, лодки и что там еще считается неприлично порядочному человеку фотографировать? Вот это и буду. Шайзе.
Из полезного для здоровья тут есть рыбы, копченые и керамические. И те, и другие продаются через каждые десять метров. Придется, наверное, их потом купить и повезти домой – это, мне кажется, будет почти так же неприлично, как фотографировать закаты, а я нынче панк.
Вообще от того, что я не живу тут, в заморской литовской глуши, криком кричать хочется. Здесь натурально рай, аж страшно, что так бывает. А зимой, наверное, такая тоска что нормальный человек уходит в запой на третий день, а вешается на пятый. Именно то, что я больше всего люблю.
* Да. Ночью приходили плюшевые мишки-вампиры, высосали из меня весь плюш.
