Так вот. "Пятый персонаж".
Во-первых, можно сказать, осуществилась моя давняя несбыточная мечта - снова прочитать "День восьмой" Торнтона Уайлдера, но не перечитать, а - в первый раз. Чтобы сперва (очень недолго) недоумевать, на кой черт мне сдались все эти бесчисленные подробности о чужих, совсем не близких мне и вряд ли интересных людях, и уже через полчаса увязнуть в их жизни так глубоко и самоотверженно, как в своей нечасто, прямо скажем, получается. А закрыв книгу, знать совершенно твердо, что это никакая не "литература", а просто милосердный господь выбрал время, не поскупился, отправил мне телеграмму примерно следующего содержания: "Дома все порядке тчк".
Так вот - Он опять сделал это.
При этом я не хочу сказать, что Робертсон Дэвис похож на Уайлдера. Совершенно не похож. Но по большому счету (по самому большому) они - одно и то же, по крайней мере, делают одно и то же дело - ту самую разновидность литературы, ради которой имело смысл изобретать сперва язык, потом письменность, типографские станки и прочие полезные инструменты для увеличения числа букв на планете. Я сейчас даже не постесняюсь сказать некоторую ужасно романтическую, на мой вкус, херню: в том и отличие великого романа от всех прочих, что одолев его, читатель какое-то время твердо знает, что в человеческой жизни есть некий простой, ясный и внятный, хоть и не поддающийся формулировке смысл, а так называемого "зла" нет вовсе, и "плохих", "неудачных" судеб не бывает, мало ли что кажется, всякая жизнь - сокровище, и всякий опыт - сокровище, и даже я, и моя жизнь, и мой опыт, страшно сказать, тоже сокровище, кто бы мог подумать.
Все это, конечно, очень индивидуально - я имею в виду, человеческое восприятие, и как после чего мы себя чувствуем, но вот и Уайлдер, и Дэвис, по моим ощущениям, действуют в этом направлении, во-первых, вполне намеренно и осознанно, а, во-вторых, имеют рекордное число попаданий.
Еще с "Пятым персонажем" вышел у меня чрезвычайно странный момент. То есть, книжку я совершенно точно читаю впервые, все мне там незнакомо - имена, персонажи, места действия, сюжет - вообще решительно все. Кроме эпизода, где Рамзи находит старого знакомца, фокусника и проводит ночь с бродячими циркачами, который мне не просто знаком, я его чуть ли не наизусть знаю - и вот этот смешной момент, что он приехал специально для поисков информации о святой, у которой выросла борода, и вот, нате, выпивает с цирковой бородатой женщиной, и морфиниста, который вынужден работать упырем, потому что ничего, кроме как сидеть в темноте и грызть глотки курицам, уже не может, и туповатого, тормозного карлика, чей стакан Рамзи заботливо наполняет, потому что без его опеки карлику ничего не досталось бы. И что старый знакомый фокусник крадет у него бумажник (и мне откуда-то известно, что он отдаст долг много лет спустя). То есть, я помню все это, буквально как эпизод собственной биографии - и больше ничего, ни полслова, ни полперсонажа.
Поразительная, словом, история. Смешно было бы, если бы выяснилось, что этот эпизод мне приснился. И вообще добрая половина моих снов - фрагменты романов, на которые мне следует обратить внимание. На правах рекламы.
Что касаеся "Мантикоры". Стрейнджер (который, собствено, виноват в том, что мне пришлось купить трилогию Дэвиса) сразу предупредил, что это будет далеко не так замечательно.
Ну, то есть, если бы "Мантикора" не была продолжением "Пятого персонажа" и одновременно пересказыванием многих описаных в "Пятом персонаже" событий с новой, совершенно иной точки зрения, это было бы скучнейшее в мире чтение. Но финальное путешествие в медвежью пещеру настолько прекрасно, что придает "Мантикоре" самостоятельную ценность. Стоило так долго нудить со всем этим юнгианским психоанализом, чтобы напоследок выдать столь живое, зримое и радостное событие.
Ну и там же, в третьей части монолог Лизл о великих основателях психотерапевтических школ, которые начали с того, что разбирались с собой самостоятельно, без посторонней помощи, и дальше: "Они были героями <...> потому что отправлялись в неизвестность в полном одиночестве. Так неужели их героизм имел целью всего лишь вырастить новое поколение инвалидов? Почему бы вам не отправиться домой, не впрячься в свое ярмо и тоже не стать героем?" - это, конечно, очень близкая мне позиция. Даже не просто близкая - моя.
Мне еще очень много чего есть сказать по поводу обоих романов, но, пожалуй, сперва прочитаю третий, "Мир чудес". Посмотрим.